После прошлого выхода, я решил немного поумерить свой пыл. Какой смысл каждый раз забираться все дальше с непонятным результатом, когда остался неизученным огромный массив здорового леса? При том, что в него есть отличный заезд через заброшенный пионерлагерь. Даже в самые дожди я туда доезжал — развозило лишь маленький отрезок грунтовки между двумя СНТ. Метров пятьдесят примерно, да и то там можно было проехать. Лишь ночью я провозил велик на руках между особо глубокими лужами.
Так что рекорды дальности я решил ставить исключительно на велопрогулках, пешие же маршруты перенаправил с востока на север. Тем более, там есть на что посмотреть — реки Слогавка и Дрезна, урочище Троица-Чижи, еще всякое интересное. Надо исследовать местность планомерно, постепенно расширяя географию путешествий. Как я, собственно, всегда и делал. А если скакать галопом каждый раз в новые места — ничего, кроме сюрпризов и разочарований не жди.
Мне почему-то вспомнилась канава с моховиками, по которой я шел к памятнику погибшим разведчикам. И чистейший лес за ней, по которому хотелось бегать, задрав голову. Туда я и направился, предоставив выбор дальнейшего маршрута настроению и интуиции.
Велик спрятал сразу за лагерем — дальше начинались лужи, ночью там все равно не проедешь.
Пройдя вырубку, перепрыгнув по гати через ручей и миновав разливы на дороге, я оказался на сухой просеке, по которой быстро добрался до цели. Но никаких моховиков я на этот раз не нашел. Вместо них меня поджидали огромные подосиновики:
Они действительно были очень большие, вот я держу гриб в руке:
И вместе с тем крепкие, чистые, без единой чревоточины. Только небольшие мерзкие слизни местами поджирали трубчатую мякоть шляпки снизу.
Когда находишь такие грибы (а они то и дело попадались), просыпается некий азарт, сродни охотничьему. Начинаешь искать, соображать, где они еще могут вырасти и приходишь в себя лишь когда основательно прочесал местность и собрал все (ага, держи карман шире!). Остальные дела отходят на второй план. Я потому и не люблю отвлекаться на грибы, если есть какие-то намеченные цели — если начал их собирать, о целях можно сразу забыть.
Каких-то определенных целей у меня сегодня не было, так что я отдался грибам. Тем более мама у меня очень любит грибы и постоянно спрашивает — принес ли я чего из своих вылазок. Сын ест с удовольствием, да и я тоже. Хотя искать грибы мне все же интересней, чем их есть.
Сейчас был самый интересный поиск. Грибы постоянно попадались, но, в то же время, не совсем уж подряд. Когда их слишком много, и ты буквально не разгибаешься — это уже какие-то промышленные заготовки, а не удовольствие. Мне так не нравится. Лучше путь попадаются по одному-два, но хорошие. Свежие, большие, крепкие и нечервивые. Вот именно так и было.
Подосиновики росли в кустиках черники вдоль канавы. Почему-то дальше десяти-пятнадцати метров от канавы они уже не попадались, хотя и деревья, и черника были точно такими же. Я вообще заметил, что грибы чаще встречаются не в глубине леса, а по краю, по обочинам дорог, тропинок. Не знаю, почему так.
Подосиновики были отличные:
Дойдя до конца канавы и выйдя на просеку, я повернул в сторону полигона. По пути зашел проведать памятник. С моего прошлого визита сюда приходили и прибрались. Я, кстати, понял, почему установили обелиск и перенесли на него таблички с креста. Крест сломался на уровне нижней перекладины — дерево прогнило. Поэтому сварили обелиск, а остатки креста укрепили сзади.
Пройдя еще метров сто на восток, я спросил себя — на кой хрен мне сдался этот полигон? Просека перешла в дорогу, которую размесили джипы и квадроциклы — понятно было, что никаких грибов на ней не найдешь. Только ботинки в грязи вывозишь. У меня перед глазами все стояли подосиновики.
Я развернулся и пошел обратно. В принципе, если по этой просеке пойти и дальше на запад, придешь в наш лес, знакомый мне с детства. Примерно туда, где сворачивал в сторону Шатуры тот припозднившийся дедуля — охотник за подосиновиками. Я решил пройти в нашу сторону, ну, пока не стемнеет. Вдруг чего увижу?
Увидел несколько подберезовиков, пару белых и множество отличных лисичек. Даже волнушку одну нашел — волнушки я с детства не встречал. Забыл, как их готовят, и срезал. В детстве мы все брали — сыроежки, свинушки, волнушки, чернушки… Отец знал, наверное, все на свете грибы, и никаких проблем с последующей обработкой и готовкой не было.
Отойдя на несколько километров на запад, я вдруг подумал — а если у канавы еще остались подосиновики? Не мог же я все собрать? Сколько раз уже, гуляя вечером в выходные, я набирал полный рюкзак после целой оравы грибников, прочесавших весь лес с утра?
Начинало темнеть. Я поспешил обратно. К канаве подошел уже в сгущающеихся сумерках. Однако мне хватило света, чтобы найти еще несколько превосходных грибов. В сумерках очень хорошо видны характерные контуры шляпок. Черника уже не различается, она как темная дымка, и из этой дымки, как из тумана, выступают шляпки подосиновиков.
Я ходил вокруг канавы пока окончательно не стемнело. Глаза потихоньку адаптировались и я еще различал очертания шляпок. Но потом в голове что-то щелкнуло, и мозг перестал справляться с анализом информации, поток которой по зрительному каналу постоянно снижался. Что ж, дальше искать бесполезно. Довезти бы до дома то, что набрал!
Я вышел на просеку, нацепил ПНВ и двинулся к лагерю. Очень сложно было перейти ручей, протекавший по дороге. Хоть через него и перекинули жердочки гати, в темноте не так просто пройти по ней даже с прибором.
Когда я вышел на вырубку, небо было уже совсем черное. Лишь с запада виднелась слабая засветка от какого-то города — возможно даже от Москвы.
На всякий случай просканировав вырубку через прибор (мало ли, вдруг и тут кабаны выползают), направился к велику. Я не очень сильно его завалил, так что увидел издали. Вот так светится моя плащ-палатка в лучах ИК осветителя (если в максимум вывернуть):
Оставалось подготовить грибы к транспортировке. Складной ящичек, который я купил в Ашане в качестве короба для рюкзака, оказался явно мал для сегодняшнего улова. Я постарался переложить грибы так, чтобы те, что поменьше и покрепче, оказались в ящике, а более крупные и мягкие лежали сверху. Распустил утяжки рюкзака, плащ-палатку закрепил снаружи.
В общем, грибы кое-как пережили тряску на велике. Помялись немного, но самые красивые уцелели. Помялись главным образом мягкие «болотные» подберезовики.
А вот волнушку пришлось выкинуть. Я посмотрел в книжке — ее надо специально вываривать и вымачивать. Если бы набрал рюкзак волнушек, можно было повозиться и засолить. Жалко, если б помнил, не стал и брать — пусть бы себе росла.