Сегодня я решил еще раз прогуляться от пионерлагеря в сторону полигона. Исследовав все возможные карты, понял, что свернул тогда не на ту дорогу. Вернее, сначала на ту, но потом на развилке ушел севернее и угодил в бурелом. Возможно, если пойти по другому ответвлению, получится зайти дальше.
Я вовсе не стремился пробиться к полигону, просто мне понравились грибы и следы зверей в том лесу. Я даже не планировал идти до этой развилки, просто отметил – если все-таки там окажусь, по старой дороге лучше не ходить.
На этот раз я заехал в лагерь и, углубившись в него на пару десятков метров, свернул по уцелевшей дороге. За остовом корпуса притаилась белая Сандера, и где-то в глубине лагеря слышалась работа инструментом. Работали, как я понял по звуку, топором и фомкой. Наверное, отдирали уцелевшие стройматериалы себе на стройку. Расхищали бывшую социалистическую собственность. Очень неприятно.
Велик спрятал в большой канаве за лагерем, завалив сухими елками. Жалко, поленился сделать фотку, но там были такие хорошие ориентиры, что она мне не требовалась для поиска ночью. Пройдя несколько метров по дороге, увидел узкую просеку в нужном направлении и свернул на нее.
Просека шла через густейший молодой осинник. Осинки росли буквально как бамбук – сомневаюсь, что я пролез бы между ними, если понадобилось нырнуть в лес. Однако, нырять не было причин – все подосиновики торчали прямо на просеке. Много всяких грибов росло, но я брал только подосиновики и подберезовики. Наверное, напрасно – мог бы спокойно насобирать полный рюкзак отличных свежайших дождевиков. Остановил лишь консерватизм жены – она кроме белых, подосиновиков и подберезовиков признает лишь лисички. Ну, еще сыроежки, может. Что в детстве у бабушки сама собирала. И с большим подозрением относится ко всему остальному, особенно если грибами кормят сына. А зря – жаренные молодые дождевики очень вкусные.
В отдалении раздался выстрел. Сначала подумал – охотник. Потом еще. И еще. Все с одного направления – со стороны полигона. Стреляли явно из нарезного и, думаю, даже не из АК – по характеру выстрелы напоминали не промежуточный, а полноценный винтовочный патрон. Хотя, конечно, надо слушать в сравнении.
Выстрелы слышались регулярно, но очень редко. Как будто стрелок долго что-то вычислял (возможно, работал вхолостую), прежде чем проверял свои расчеты выстрелом. Через некоторое время подключилась вторая винтовка.
Значит, ожил полигончег, не врала Викимапия! Мне, правда, было совершенно непонятно, как от такого могут полопаться стекла в полутора километрах. Я сам был примерно на таком же расстоянии от полигона. Щелкает себе тихонько где-то вдалеке и все. Ха, наивный! Я даже представить не мог, что услышу ночью!
Просека, наконец, кончилась и, преодолев метров пятьдесят слякоти, я оказался на той дороге, на которую еле вылез из бурелома в прошлый свой визит. Куда идти дальше? Попробовать свернуть на север в надежде обойти бурелом по какой-нибудь другой просеке? Что-то сомнительно. На спутниковой карте везде проплешины – т.е. бурелом. Лучше пойти на юг, там их вроде меньше.
В конечном итоге, я оказался около той дороги, куда свернул в прошлый раз. Вариантов было мало – либо сворачивать на нее и идти по другой развилке, либо искать еще какую просеку или дорогу южнее. Поизучав карты в навигаторе и телефоне, я так и не высмотрел ничего путного. Так что повернул на нее.
Дойдя до развилки, свернул на дорогу, идущую южнее. И пошел вперед. На полигоне все так же кого-то лениво расстреливали, возможно, даже – мишени. По дорожке (или, вернее, просеке) удалось пройти прилично. Но потом она завернула точно на север, а прямо ее продолжила мелиорационная канава. Там весь лес в этих канавах. Видимо последние пожары немного научили уму-разуму – торфяники стали подтоплять.
Я выбрал правый (южный) берег и пошел вдоль канавы. Изредка попадались отличные грибы. Только лосиной мошки было много. На Thermacell она внимания не обращала совсем, а выковыривать крылатую пакость из бороды нельзя сказать, что легко. Я даже панаму с сеткой нацепил – настолько задрала.
Увы, повторилась прошлая история. Хоть на этот раз я и зашел немного дальше, опять, все чаще и чаще стали попадаться упавшие деревья. Если у нас буреломы, такое впечатление, образовались за один сезон, возможно, после морозов/жары или еще какого погодного катаклизма, то у полигона они давно падают. Рядом могут лежать и сгнившие до трухи стволы, и буквально вчера упавшие деревья. Просто лес не чистят. Возможно, это делают специально – чтобы к полигону было сложнее подойти.
Не знаю, на самом деле. Уловив признаки начинающегося бурелома, я, вспомнив о прошлых мытарствах, развернулся и пошел назад. От бурелома никуда не денешься, если постоянно ходишь по новым маршрутам, но залезать в него просто так, безо всякой цели, мне давно надоело.
Так что я оперативно вернулся и даже успел найти еще грибов, пока солнце окончательно не закатилось.
Когда я подходил к пионерлагерю, уже взошла луна. Я стоял на дороге перед лугом, и она выплыла над деревьями. Очень красиво. Вот:
Или даже вот, если подойти чуть ближе:
Я отлично перекусил, отдохнул, помечтал на свежем воздухе и двинулся к лагерю за великом.
И тут полигон ожил. Наверное, у них начались ночные стрельбы. Сначала заработало что-то автоматическое. Какое-то время стрелок садил короткими очередями по два-три выстрела, но потом стал поливать на полную катушку. Думаю, это был пулемет – Корд, Печенег или ПКМ. А потом… А потом началась настоящая канонада. Видимо отрабатывали стрельбу сразу отделением. Слышны были автоматы, пулемет, винтовки и даже пистолеты – совсем тихие хлопки на фоне всего остального.
Вот это было уже что-то. Долбило на весь лес. Не знаю про стекла (может быть тогда работали со взрывчаткой), но спать такое точно может помешать. Даже здоровому человеку.
Вот запись на телефон:
А вот запись на фоне низколетящего самолета:
Самолеты иногда очень низко летают. То ли в новый аэропорт «Жуковский», то ли в «Быково». А может еще куда – тут богато.
Подойдя к лагерю, я услышал чьи-то голоса, и за стрельбой долго не мог понять – кто это и о чем говорят. Оказалось, парень с двумя девками подъехал на Логане к крайнему корпусу. Там они и разговаривали о всяких высоких материях – космосе, инопланетянах, боге и т.д. и т.п. Чо-та я не понимаю жизнь, старею, наверное. Если бы я сам оказался с двумя девчонками ночью в развалинах пионерлагеря, то говорил бы явно не об этом:)
Смех смехом, но стрельба была настолько громкой, что реально мешала им разговаривать. Особенно, когда подключился крупнокалиберный пулемет (Утес или ДШК – не знаю). Во время очередей все молчали, потом переспрашивали.
Когда извлекал велик из тайника, долбили настолько громко, что я даже ругался под нос – мол, задрали уже стрелять:)
Доехав до деревни «Кузяево» (она в трех с лишним километрах от полигона), убедился, что жалобы вполне справедливы. Я бы, пожалуй, без беруш реально не смог заснуть. Нельзя сказать, что совсем громко – но отчетливо разбирается пунктир каждой очереди. Я доехал почти до станции «Игнатьево» и все еще слышал выстрелы. Но если на шоссе едут машины, выстрелы уже не разобрать.
Вот мои сегодняшние грибочки:
