Вернее, это я их всех позорно профукал.
Погода что-то подпортилась — дожди каждый божий день. И жара была — плохо, и дожди — тоже плохо. А так, чтобы прохладно и без дождя — это только в мечтах. В общем, на сегодня обещали погоду без осадков, я собрался в лес. Пока встал, пока матери за лекарством съездил, взяло и опять полило. Только я рюкзак собрал. Но за те пять минут, что я стоял у окна и ругался, дождь кончился.
Решил все-таки сходить. Хотя на ночь пролило не по-детски, с грозой — наверняка все дороги развезло. Но не сидеть же дома! Уже никаких сил нет!
Взял велик, как обычно, поехал на нем в лес. Какие-то разведки проводить было поздно (отчалил только в половине восьмого), но по знакомым местам погулять можно было вполне.
Доехав до карьеров, увидел, что дороги не просто развезло, а, мягко говоря, конкретно распидорасило. Один участок, который не объедешь и не обойдешь, представлял собой месиво из глины. Не могу описать чувство, с которым я в него въехал — достаточно было разок шлепнуться, чтобы превратиться в памятник академику Сахарову. Но проехал и даже ботинки не испачкал. Правда, велик не знаю как завтра отмывать.
Спрятав велосипед в лесу, пошел куда глаза глядят. Глядели они в сторону просеки, практически непроходимой в прошлом году. Осенью по ней возили дерево с вырубки, так что от завалов не осталось и воспоминаний. Не осталось воспоминаний и о той сухой тропке, которая шла между завалами, когда я все-таки сунулся туда на свою голову. Теперь просеку исчертили протекторы тяжелых грузовиков, образовались глубокие колеи, местами даже в несколько рядов. Не стоит пояснять, что после дождей дорога превратилась в цепочку огромных луж, перемежаемых слякотью. Так что рано я радовался чистоте своих ботинок.
Все же просека оказалась проходимой. В завалах не просто пропилили проходы, а вообще все дочиста вывезли. Так что особо гнусные места можно было обойти по кромке леса или даже краем леса. Как-то так получилось, что когда я дошел до конца просеки и убедился в ее относительной проходимости, ноги понесли меня дальше на север, и в сознание я пришел около случайно уцелевшей опоры старой высоковольки — той самой, которую я запомнил с детства. Она была нашим с отцом ориентиром, когда мы ходили далеко в лес.
Постоял около нее немного, вспоминая отца, потом пошел обратно. Уже здорово стемнело, хотя ночи сейчас достаточно светлые. Я прекрасно все видел ночным зрением и не доставал прибор. Шел быстро, почти дневным шагом, периодически смотрел в телефон, когда он ловил интернет. Вокруг начали подавать голоса ночные птицы, светляки зажгли свои светодиоды, где-то неподалеку стукнул выстрел. Между прочим, очень необычный выстрел — без раската. Точно ружейный, по тону похож на 12 калибр, но такой… приглушенный. Думаю, кто-то бречил с модератором. Для полноценного глушителя громковато, а для модератора — в самый раз. Всего два таких выстрела слышал, с интервалом часа в полтора. Направление и дистанция немного изменились, но в пределах скорости неспешного пешехода.
Небо еще потемнело, в просвете просеки показалась звезда (или планета, или МКС — нужное подставить).
Дальше надо было пройти по краю вырубки. Той самой, где я видел костры в октябре прошлого года. И той самой, где я так отлично полетел в лужу после установки фотоловушки. Только теперь я двигался по другому ее краю. Раньше там была просека с еле угадываемой дорогой в две колеи, но теперь даже намека от нее не осталось. Грузовики ездили с другой стороны, а тут же было ровно, разве ошметки иногда попадались. Никаких луж, канав и колей — иди в свое удовольствие.
Я и шел. Что-то напевал под нос, смотрел на вырубку, над которой поднимался небольшой туман.
Настроение было отличным, прогулка определенно удалась, хоть я и вымок по пояс. Но это пустяки…
И вдруг слева ка-а-ак хрюкнет! Метрах в пяти-семи. Я от неожиданности чуть не обгадился на месте! Хрюкнуло на все деньги — громко, низко, мощно. Будто конь всхрапнул. Треснули веточки молодой поросли, шолохнулась трава, но ни топота, ни каких других звуков.
Атас, кабаны! А я иду, мечтаю. Совершенно не ожидал их встретить на вырубке, хотя в каких-то паре километров поймал хрюнделей своей же фотоловушкой. Судя по «хрюку», кабаняускас был зачетный. Но чего ему тут делать? Я по этой вырубке сколько раз уже ходил и ни единого намека! Что им там жрать? И почему они чухнулись, когда я подошел в упор? Я шел далеко не бесшумно, напевал, включал телефон, от меня на километр разило парфюмом и дегтем…
Я нисколько не испугался, но был что называется застигнут со спущенными штанами. Прибор в рюкзаке, пистолет, который я мгновенно выхватил, заряжен патронами с перцем. Обычно в лес я всегда первым шумовой заряжаю, а тут забыл. Привык на велике ездить, там-то как раз не надо, чтобы шарахало. Ну, псу если зарядить, пока хозяин не видит. А кабану, чувствую, этот перец не помешает на меня напрыгнуть. Потом-то он, может, и заплачет, но мне с того легче не будет. А вот если шарахнуть холостым, может и отвернет. Не знаю, да и узнавать, если честно, не хочу. Перезарядил на всякий случай. Уронил патрон, подсветил телефоном, подобрал.
Постоял немного, послушал. Еще прошулшала трава, слава богу, в отдалении. Пошел тихонько дальше. Метров через тридцать опять рядом хрюкнуло и ломанулось куда-то. Я хоть и всматривался изо всех сил, ничего не разглядел. Но на этот раз жидковато хрюкнуло. Мелкая свинья, наверное.
Я ничего не понял. Ни разу в жизни не встречал кабанов, а тут такое впечатление, что они спали, а я их спугнул. Иначе как они меня близко подпустили?
Дойдя до конца вырубки, зашел за деревья, достал из рюкзака ПНВ, нацепил оголовье. Но сколько ни всматривался, не смог заметить ни малейшего движения. Включил максимальную подсветку, навинтил дополнительную линзу на осветитель, исполосовал лучами всю вырубку — одни пни торчат. С полчаса наблюдал, даже рискнул выйти на открытое место и вернуться туда, где услышал первый «хрюк» — все тщетно.
Пришлось возвращаться несолоно хлебавши. Но все равно здорово. Хоть услышал — и на том спасибо. Надо взять за правило всегда держать под руками ПНВ, выходя ночью на открытое пространство.
Кстати, вот так ПНВ видит в тумане:
